Певец меча (Легенды о Тигре и Дел - 2) - Страница 42

К оглавлению

42

- Я вообще внушаю своеобразную преданность. Посмотри на себя, Делила.

Дел буркнула что-то неприличное. Я рассмеялся и тут же задохнулся от нового приступа кашля.

Прохладные пальцы Дел сомкнулись на моем запястье.

- Я все делаю неправильно?

- Мнение Адары не обязательно истина.

- Меня не интересует Адара. Я знаю, что она думает. Меня интересует мнение Песчаного Тигра.

Я фыркнул.

- Нашла кого спрашивать. Мы делим работу, баска... и кое-что другое, - я выдержал многозначительную паузу. - Ну, иногда. Когда рядом нет локи.

Дел вздохнула и закрыла глаза.

- Ты когда-нибудь бываешь серьезным?

- Я серьезен большую часть времени. А что касается тебя...

- Что тебе нравится в женщинах, Тигр?

Я застыл.

- Что?

- Что тебе нравится в женщинах? - она приподнялась на локте. Мягкость, беспомощность, стремление искать у тебя защиту? Или женщины вроде Эламайн, мечтающие только затащить тебя в постель? - она вздохнула и посмотрела через плечо на повозку. - Ты хочешь женщину, которая будет готовить для тебя, убирать, рожать тебе детей... Тебе нравятся такие, как Адара?

- Да, - быстро ответил я.

Дел изумленно уставилась на меня.

- Которая из трех? Адара?

- Нет. Мне нравятся все три.

Губы Дел изогнулись.

- Ты хочешь иметь трех женщин. Меня это почему-то не удивляет.

Я усмехнулся.

- Ты не понимаешь мужчин, баска.

- Нет, - сухо согласилась она. - Я встречала лишь несколько экземпляров, которые стоили беспокойства по их изучению.

Я игнорировал этот комплимент.

- Бывает, что мне нравится в женщине мягкость. Бывает, что аппетит Эламайн заводит меня. Иногда я думаю, что было бы неплохо завести семью. И всегда рядом со мной ты, баска - все три женщины в одном теле. И мне совсем не нужен гарем... с ним слишком много проблем, если все время бродишь по свету.

Но Дел не улыбнулась.

- А у тебя есть дети?

- Может где-то и есть. Я не давал обет безбрачия, но точно не знаю.

- А тебя это беспокоит? То, что где-то может жить твой сын или дочь, а ты не знаешь, какие они, где они...

Я застонал и повернулся на спину, почесав затылок.

- Не знаю, Дел. Я никогда об этом не задумывался.

Дел настаивала.

- Неужели никогда?

Я хмуро уставился в темноту.

- Если бы я волновался об всех детях, которых мог или не мог зачать, у меня бы больше ни на что времени не хватило.

- Но если ты умрешь, Тигр... если ты умрешь, а не останется ни сына, ни дочери, никого, кто спел бы по тебе песни...

- Песни? - я бросил на нее подозрительный взгляд. - Какие песни, баска?

Дел поплотнее обернула одеялом плечи.

- Это семейный обычай Севера, петь песни по ушедшим. Когда умирает старик или новорожденный, собирается вся родня почтить его песнями и застольем.

Я нахмурился.

- По-моему, вы на Севере слишком много поете. Поете мечам, поете покойникам... - я покачал головой и посмотрел на звезды. - Я Южанин, Дел. Никто не будет петь по мне песни.

- Пока что, - серьезно добавила она, словно эти слова все меняли.

Я улыбнулся, засмеялся и сдался.

- Пока что, - согласился я. - А теперь я могу поспать?

13

Я почувствовал это раньше, чем понял в чем дело - зуд по всему телу. От него чесались руки, ноги и голова, он заполз даже на живот. Ругаясь, я сел и отбросил одеяло.

- Тигр? - сонно прошептала Дел. Я был уже на ногах.

- Я не знаю, - сказал я. - Я просто не знаю.

И тут же все понял. Я хорошо помнил это ощущение.

Я потянулся к мечу и выхватил его из ножен.

Дел успела изучить меня достаточно, чтобы не задавать вопросы. Как и я, мгновенно проснувшись, она выскочила из-под одеяла и выхватила яватму.

Я показал на седловину между двумя невысокими холмами. Тропинка едва виднелась в темноте.

- Там, - уверенно показал я.

- Я ничего не вижу, Тигр.

- Это там. Оно идет оттуда.

Так оно и было. Я чувствовал это, оно неумолимо проползало через седловину, тянулось по тропинке, безошибочно повернуло к повозке.

- Разбуди их, - попросил я Дел, - но пусть они не выходят. Я хочу, чтобы они сидели в одном месте, а не разбежались кто куда.

Старая кобыла натужно заржала и проверила, надежна ли привязь. Я вспомнил как умчался мерин и сбежал мой гнедой.

Дел бесшумно подошла к повозке, раздвинула тканый полог и что-то негромко сказала. Я услышал задушенный вскрик Адары, потом что-то спросила Киприана, взволнованно заговорил Массоу. Я пошел вслед за Дел и встал около оглобель, приготовившись встретить гостей.

Глубоко в животе возникла дрожь. Страх был, но он отступал перед безудержным гневом. К нам приближалось что-то, что представляло собой серьезную угрозу, а я не знал, что это.

Я не видел ничего, кроме смутных силуэтов в седловине. Сразу за седловиной поднималось высокое небо, на котором блестели звезды и метались черные тени.

- Аиды... - выдавил я, - хотел бы я оказаться в пустыне.

- Они не выйдут из повозки, - Дел застыла в шаге от меня. - Что скажешь, Тигр?

- Ты чувствуешь это, баска?

- Нет. Ничего.

От этого мне стало еще хуже. Как может Дел не чувствовать это что-то, обладающее такой силой?

- Вон там, - показал я, и оно появилось.

Вернее они: четыре человека на лошадях приближались к нам по тропинке. Над седловиной обрисовались четыре силуэта всадников, черные на черном, закутанные в плащи или бурнусы. Лошади скакали бесшумно.

- Мне это не нравится, баска.

- Тигр... посмотри!

Я прищурился, как обычно делала она, и приставил ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза, потому что внезапно вспыхнувшие огни ослепили. Они загорелись за каждым всадником на задней луке седла и на их фоне люди превратились в черные фигуры.

42